Судебная практика Мособлсуда по уголовным делам

Бюллетень судебной практики Московского областного суда за первый  квартал 2017 года содержит следующие выводы по результатам рассмотрения уголовных дел:
1) C учетом рассмотрения мировым судьей дела в порядке главы 40 УПК РФ, подлежат применению положения ст. 316 УПК РФ, согласно которым в приговоре должны содержаться выводы относительно обоснованности и подтверждения собранными по делу доказательствами обвинения, с которым согласился подсудимый.
Приговором мирового судьи от 14.07.2016 гражданин был осужден по ст. 322.3 УК РФ за фиктивную постановку на учет иностранного гражданина по месту пребывания в жилом помещении в РФ к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
В кассационной жалобе осужденный просил о пересмотре приговора, ссылаясь на нарушения уголовно-процессуального закона на досудебной стадии, а также ввиду суровости наказания, назначенного без учета его состояния здоровья, ставил вопрос об изменении вида исправительного учреждения.
Приговор мирового судьи по результатам рассмотрения апелляционного представления прокурора был отменен, и по делу судом апелляционной инстанции 16.08.2016 в соответствии с положениями п. 3 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.23 и ст. 389.28 УПК РФ вынесен обвинительный приговор.
С учетом рассмотрения мировым судьей дела в порядке главы 40 УПК РФ, подлежат применению положения ст. 316 УПК РФ, согласно которым в приговоре должны содержаться выводы относительно обоснованности и подтверждения собранными по делу доказательствами обвинения, с которым согласился подсудимый.
В соответствии с п.п. 3 и 4 ч. 1 ст. 307 УПК РФ на суд при постановлении приговора возложена обязанность, в том числе, указать смягчающие и отягчающие обстоятельства, мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, а также о квалификации содеянного.
Из апелляционного приговора следовало, что отменяя приговор мирового судьи, суд апелляционной инстанции согласился при этом с квалификацией, данной действиям подсудимого мировым судьей, а также сделал вывод о справедливости и соразмерности наказания, назначенного мировым судьей.
Отсутствие в апелляционном приговоре выводов об обоснованности и подтверждении доказательствами обвинения, с которым согласился подсудимый, указания на установленные судом апелляционной инстанции смягчающие и отягчающие обстоятельства, а также мотивированных суждений, связанных с назначением наказания, свидетельствует о существенном нарушении уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела.
2) Адвокаты, осуществлявшие защиту в суде первой инстанции по назначению суда, фактически устранились от своих обязанностей по защите подсудимого. При таких обстоятельствах президиум установил, что в ходе судебного разбирательства было допущено нарушение права подсудимого на защиту.
В п. 18 постановления Пленума ВС РФ от 30.06.2015 N 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» разъяснено, что судам надлежит реагировать на каждое выявленное нарушение или ограничение права обвиняемого на защиту.
По уголовному делу было установлено, что в суде первой инстанции защиту подсудимого осуществляли два адвоката по назначению суда: первые два дня судебного заседания участвовал один защитник, в двух последних принимал участие второй адвокат. При этом из протокола судебного заседания следовало, что суд не разъяснял подсудимому право пригласить защитника по своему выбору или ходатайствовать о его назначении.
Между тем, два адвоката, осуществлявшие защиту в суде первой инстанции по назначению суда, фактически устранились от своих обязанностей по защите подсудимого: в ходе судебного разбирательства ими не было заявлено ни одного ходатайства в интересах подсудимого. Адвокат, вступивший в рассмотрение дела первым, с материалами уголовного дела ознакомлен не был; после изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения, отказался высказать отношение к предъявленному обвинению; в ходе судебного разбирательства не участвовал в допросе потерпевшего и свидетелей обвинения, а в последующие судебные заседания не явился, в связи с чем, защиту подсудимого с 16.03.2015 осуществляла другой защитник. Второй защитник также с материалами уголовного дела не знакомилась, при оглашении показаний свидетелей обвинения не задала ни одного вопроса, не предпринимала конкретных действий для защиты законных прав и интересов подсудимого, не поддержала подсудимого, которому суд отказал в праве заявить ходатайства, не оказала помощи при написании апелляционной жалобы на приговор суда.
Совет Адвокатской палаты Московской области, рассмотрев материалы дисциплинарных производств в отношении обоих адвокатов и, прекратив дисциплинарное производство вследствие истечения сроков применения мер дисциплинарной ответственности, вместе с тем, пришел к выводу о наличии в действиях указанных адвокатов нарушения п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившегося в том, что адвокаты отказались от осуществления защиты доверителя без установленных законом оснований, не была подана апелляционная жалоба на приговор суда.
При таких обстоятельствах президиум установил, что в ходе судебного разбирательства было допущено нарушение права подсудимого на защиту.
3) Адвокат не присутствовал на последнем слове. Согласно п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном ст. 52 УПК РФ. Установленная процедура судопроизводства гарантирует подсудимому оказание правовой помощи со стороны защитника на всех стадиях судебного разбирательства.  
Адвокат не присутствовал на последнем слове. Данное обстоятельство было подтверждено и возражениями самого адвоката, а также пояснениями осужденного в судебном заседании суда апелляционной инстанции о произнесении им последнего слова в отсутствии адвоката.
Таким образом, судебной коллегией было установлено, что подсудимому последнее слово предоставлялось в отсутствии адвоката и отсутствии отказа от защитника, что, безусловно, свидетельствовало о нарушении права осужденного на защиту в суде первой инстанции. Само по себе согласование позиции в последнем слове, произнесенном в отсутствие защитника, также не свидетельствовало о соблюдении права на защиту.
4)  В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ рассмотрение уголовного дела с нарушением права обвиняемого пользоваться помощью защитника в любом случае является основанием отмены или изменения судебного решения.
Ходатайство адвоката, заявленное в связи с завершением судебного следствия, дать ему возможность перед судебными прениями время для  подготовки, мотивированное тем, что он вступил в процесс не с самого начала, а в завершающей его стадии, было судом отклонено, так как, по мнению суда, у защитника было достаточно времени для подготовки к прениям, но он не воспользовался этим временем.
Адвокат не знакомился с делом по окончании предварительного следствия, в судебный процесс вступил фактически перед окончанием судебного следствия в порядке замены выбывшего адвоката, при этом суд не выяснил у вновь вступившего на завершающей стадии процесса защитника о его желании ознакомиться с материалами дела, с протоколами предыдущих судебных заседаний, о желании передопросить ранее допрошенных с участием другого адвоката лиц.
Действуя в интересах соблюдения права на защиту подсудимого, суд обязан был удовлетворить ходатайство защитника и предоставить адвокату возможность подготовиться к судебным прениям и ознакомить его с запрашиваемыми материалами дела, с которыми он не был ознакомлен.
5)  В соответствии с п. 5 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ основанием отмены или изменения судебного решения в любом случае является нарушение права подсудимого давать показания на родном языке или языке, которым он владеет,  и пользоваться помощью переводчика.
С момента задержания и на протяжении всего предварительного расследования гражданин Армении заявлял о своем желании давать показания на армянском языке, и ему было обеспечено право воспользоваться услугами переводчика. На стадии судебного разбирательства для участия в деле был привлечен переводчик, который в судебном заседании 14.09.2016 оказывал помощь  подсудимому и осуществлял перевод на армянский язык. 
Однако после отложения разбирательства, в судебном заседании 06.10.2016, по результатам которого в порядке гл. 40 УПК РФ был постановлен обжалуемый приговор, переводчик участия не принимал, при этом каких-либо заявлений от гражданина об отказе от  услуг переводчика,  равно как и о владении в той или иной степени русским  языком,  материалы дела не содержат. В протоколах судебных заседаний факт отказа гражданина от услуг переводчика или иное мнение подсудимого по данному вопросу своего отражения не нашли.
Президиум Мособлсуда обращает также внимание на следующее:
1) По уголовным делам, подлежащим рассмотрению в порядке главы 40 УПК РФ, при выявлении обстоятельств, вызывающих разумные сомнения в обоснованности обвинения полностью или в части, суд обязан решить вопрос о рассмотрении дела в общем порядке для устранения возникших сомнений независимо от того, что подсудимый с данным обвинением согласился.
2) Процессуальные издержки, предусмотренные ст. 131 УПК РФ, в соответствии с ч. 10 ст. 316 УПК РФ, взысканию с подсудимого не подлежат.
3) Согласно ст. 259 УПК РФ в судебном заседании ведется протокол судебного заседания, который должен быть изготовлен и подписан председательствующим и секретарем судебного заседания в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания.